Хороший старт благодаря демократическим преобразованиям.В конце коммунистического тоталитарного режима по всему тогда ещё Советскому Союзу шёл мощный рост национального самосознания и подъём национального движения. Винить в развале советской империи только Президента СССР М.С. Горбачева и Президента РСФСР Б.Н. Ельцина ошибочно. Решения проблем наций, отложенных сперва гражданской войной, а затем Второй мировой войной, всё равно требовали своего разрешения. От республик Средней Азии до прибалтийских республик прокатилась волна народных волнений: все требовали признания права национального самоопределения.
Представители башкирского и татарского национальных движений старались не отставать от своих коллег. К 1990 г. автономные республики Башкирия и Татария подготовили документы на приобретение статуса союзных республик. М.С. Горбачёв был готов их подписать, но из-за политических событий, связанных с путчем силовиков (ГКЧП), этим проектам не суждено было случиться. Здесь главное необходимо отметить, что башкирское и татарское национальные движения были примерно равны в своих возможностях и ресурсах после провозглашения Горбачёвым «гласности» и «демократии». Именно тогда возникли такие «движки» башкирского национального движения как «Аҡ тирмә» и БНЦ «Урал».
Начало правления Рахимова и начало конца башкирского национального движения.
Ошибочно предполагать, что Рахимов был в рядах башкирского национального движения. Это был хороший преуспевающий чиновник, которому выпал счастливый случай стать Председателем Верховного Совета БАССР (Второй башкирской республики). А затем только благодаря тому, что Рахимов являлся башкиром, он стал Первым Президентом Республики Башкортостан (Третьей башкирской республики).
Рахимов столкнулся с массой различных проблем, связанных с приобретением нового статуса его родной республики. И если с экономической точки зрения Рахимов оказался одним из лучших президентов Российской Федерации, то с точки зрения национальных интересов башкирского народа он оказался могильщиком башкирского национального движения.
Рахимов застал время наибольшей волны татаризации Башкортостана, начавшейся с конца 18 века с приходом татарских мулл, отправленных Екатериной II для идеологической обработки башкир после неудавшихся попыток их физического уничтожения. После «исламизации» башкир, параллельно сопровождавшейся татаризацией, больше не было ни одного мощного башкирского восстания. Затем, судя по переписям, татаризация башкир в 20 веке получила чудовищный размах при правлении Коммунистической партии СССР. Если отправленные Екатериной II татарские муллы просто несли с собой свою культуру и свой язык башкирам, обучая их, назовём так, «мечетным» канонам ислама и арабскому письму, то вопрос татаризации башкир в советское время был намного сложнее. К сожалению, литературный башкирский язык был принят без учёта всех диалектных особенностей башкирского языка. Диалект южных башкир был взят за основу только из-за его отдалённости от татарского языка, то есть, можно сказать, что был совершён замечательный подарок татарскому национальному движению, так как язык северо-западных башкир стал в республике восприниматься как небашкирский, а потом и вовсе как татарский. А ведь численность южных башкир раньше всегда была меньше в связи с горными природно-климатическими условиями по сравнению с северо-западными башкирами.
Вместо того, чтобы при создании общего для всех башкир литературного языка включить в него примерно пропорционально равное число слов и элементов всех существующих диалектов башкирского языка, как это например сделали немцы, советские «учёные» за основу взяли один из диалектов как наиболее отдалённого от татарского языка. В результате, принятый коммунистами литературный язык сыграл наиважнейшую роль в отатаривании башкир. М.Г. Рахимову следовало остановить этот губительный процесс. Но Рахимову, как было сказано выше, Третья башкирская республика упала с небес как подарок и что-либо менять в ней ему не то что не хотелось, он, по всей видимости, и представления не имел о её национальных проблемах. В отличие от Рахимова, создатель Первой башкирской республики Заки Валидов, действительно переживавший за свой народ, предупреждал о возможных опасностях для башкир, связанных с языком.
Именно по причине отсутствия элементарных знаний у М.Г. Рахимова при нём были приняты существующие сегодня герб, флаг и гимн Республики Башкортостан. Герб противоречит законам геральдики, где изображён человек, а точнее памятник башкирскому национальному герою Салавату Юлаеву. На гербе он, возможно, выглядит и красиво, но по смыслу стоит там как надгробье. Вместо него там должен был быть изображён волк или волчья голова, что предлагалось в качестве одного из вариантов, или беркут. Оба символа олицетворяют настоящий дух башкирского народа. А вот гимном мог бы стать фрагмент из увертюры к опере «Салават Юлаев» известного башкирского композитора З.Г. Исмагилова. Вместо этого был принят не к чему не обязывающий гимн военного дирижёра Ф. Идрисова, который от его прослушивания ну никак не вызывает гордость к героическому прошлому нашей Республики. Ну а нынешний флаг, это вообще одно сплошное недоразумение. Если флаг Первой башкирской республики от 1918 г. («Валидовский» триколор, просуществовавший до «советизации» Башкортостана) имел глубокий смысл, где «голубой цвет символизировал принадлежность башкир к тюркам, зелёный – ислам, белый – стремление к миру, счастью и благополучию», то флаг Третьей башкирской республики (Республики Башкортостан), где в официальной документации «зелёный цвет означает свободу, вечность жизни; белый – миролюбие, открытость, готовность к взаимному сотрудничеству народов Республики Башкортостан; синий – ясность, добродетель и чистоту их помыслов». В середине современного флага изображён курай, где «семь его лепестков, расположенных в центре белой полосы, символизируют семь родов, положивших начало единению народов». Конечно, сам по себе курай имеет определённый смысл, уводящий в глубину веков к скотоводческим временам, но большую смысловую нагрузки нёс бы башкирский орнамент. А акцентирование внимание на «семь родов» несёт внутреннее разобщение среди башкир. О каких семи племенах можно говорить (на юге Башкортостана действительно был известен союз семи племён), когда башкирский народ состоит более чем из 40 племён? Получается северо-восточные и северо-западные башкиры, которые вместе взятые численно превосходят южных башкир, не совсем башкиры или совсем не башкиры? А кто же тогда Салават Юлаев, Муса Муртазин, братья Курбангалиевы и многие другие выдающиеся башкиры? Как можно было принимать такой, мало того что примитивный, но ещё и разобщающий башкир флаг?
Конечно, башкиры хотели принять валидовский триколор, который в 1991 году получил наибольшую поддержку, но якобы из-за того, что точно такой же триколор был принят республикой Коми, в Башкортостане просто поменяли местами зелёную полосу с белой. Но почему же тогда флаг из того же порядка цветов был принят Республикой Узбекистан, где только на синей полосе изображён полумесяц с двенадцатью звёздами, ведь на флаге Коми не изображён курай?
Если может показаться, что государственные символы являются чем-то не серьёзным, то это глубоко ошибочное мнение, так как на самом деле они являются духовным ориентиром и определяют вектор дальнейшего развития, а также являются визитными карточками Третьей башкирской республики, по которым весь мир судит о башкирском народе. По гербу, флагу и гимну видно, чего добилось башкирское национальное движение. И вполне возможно отсутствие глубокого смысла в символиках Башкортостана обрекает башкир на исчезновение.
Также одной из важных задач являлось установка памятника основателю башкирской государственности башкирскому национальному герою Заки Валидову при въезде в Уфу, как был в советское время установлен памятник Салавату Юлаеву, к чему были подготовлены все соответствующие документы.
Но Рахимов боялся Кремля, а может и собственного народа. По этой причине памятник так и не был поставлен. Такая же судьба сложилась и со стелой, которая должна была быть установлена в честь Дня принятия Декларации о государственном суверенитете Республики Башкортостан от 11 октября 1990 г.
Также перед новой властью стояла задача поднять уровень жизни северо-восточных башкир. Если в советское время города Сибай и Учалы (несмотря на то, что Учалинский район входил в северо-восточную этнографическую группу башкир, но в 1934 г. он был отрезан от Аргаяшского района, который был передан Челябинской области), для юго-восточных башкир стали центрами притяжения из-за построенных там металлургических комбинатов, то северо-восточные районы Башкортостана были их лишены. В результате чего северо-восточные башкиры уезжали жить и работать в такие крупные центры как Екатеринбург, Челябинск, а также Миасс, Златоуст и другие крупные города, где они растворялись и ассимилировались среди русскоязычного населения.
Также следует заметить, что башкирской общественностью 80-х и 90-х гг. 20 века поднимался вопрос о возврате Башкортостану районов со значительным процентом башкир, это в первую очередь Аргаяшский район Чедябинской области, Кувандыкский район Оренбургской области и др.
Как видно ни одна из перечисленных задач властью не была решена.
Рахимов на пике своего царствования и конец башкирского национального движения.
Первым тревожным сигналом стало подписание Республикой Башкортостан в лице Президента РБ М.Г. Рахимова федерального договора о разграничении полномочий между федеральным центром и республикой. Рахимов нарушил негласный договор, который он заключил вместе с Президентом Татарстана и Президентом Чеченской Республики. Из-за Рахимова башкиры оказались «слабым звеном». Башкирская общественность незамедлительно провела пикет с такими лозунгами как «Можешь не возвращаться из Москвы». Союз башкирской молодёжи вообще организовал голодовку на площади имени Салавата Юлаева. Но башкирскую молодёжь избили приехавшие на «Икарусе» неизвестные люди в спортивной одежде с арматурами в руках. Исчезнувшая милиция, до этого сторожившая голодающих, своим уходом продемонстрировала установку, данную М.Г. Рахимовым.
Можно ещё вспомнить, когда при лишении В.В. Путиным народов Российской Федерации прямых выборов губернаторов и Президентов, как Рахимов на всю страну заявил, что он давно назначает у себя глав районов, и что уже давно пора также поступать и с главами регионов. Из тогда ещё 89 регионов это заявил только Президент Башкорстана, из всех народов это был, даже не русский, а башкир! Это был позор на весь мир…
А как Рахимов унижал башкирскую интеллигенцию! Каждый раз перед выборами (1998, 2003, 2008 гг.), Рахимов собирал башкирскую элиту и просил её поддержать на предстоящих выборах, всё время, обещая, что после выборов он наконец-то решит основные проблемные вопросы башкирской нации. И конечно башкиры проявляли национальное единство и агитировали за Рахимова. Поэтому башкиры всегда голосовали за Рахимова только из-за того, что он был «своим». Но вот после всех своих удачных выборов рахимовский режим не пускал на инаугурацию никого из башкирской интеллигенции, а о решении башкирских вопросов не было и речи. Конечно, у башкирской интеллигенции росло тихое возмущение, но в целом народ безмолвствовал, да и самих свидетелей обещанных перемен в лучшую сторону с каждым годом становилось всё меньше.
Активным башкирам чиновниками-бюрократами, из созданной Рахимовым системы, постоянно внушалось, что сейчас не время выяснять отношения между собой, что сейчас для башкир важно поддержать «своего» Президента. И под давлением системы башкирская интеллигенция своим молчанием похоронила национальное движение. Единственным человеком, который пытался остановить смертельный процесс для башкир, явился Айрат Дильмухаметов, нещадно критиковавший рахимовсий режим и поплатившийся за это двумя судимостями. Но народ его не слышал. Видимо, отчасти это было связано с ошибкой Дильмухаметова, когда он ратовал за добровольное изучение башкирского языка в общеобразовательной системе, что автоматически исключало его из рядов башкирских националистов. Ведь невозможно представить националиста любого народа, отказывающего от развития своего родного языка на своей земле. Но всё же из-за гонений на Айрата башкирская интеллигенция начала молчать уже не только потому, что нужно было поддерживать «своего» Рахимова, а ещё и из-за страха.
Зная про преданность ему башкир и задавленную системой башкирскую интеллигенцию, которая боялась поднимать факты антибашкирских действий Рахимова, он всё своё правление старался угодить всем, кроме башкир. Им был построен татарский театр «Нур», и даже самая крупная в России синагога! И когда слышно как говорят, что Рахимов был башкирским шовинистом, не думающего о не титульных народах Башкортостана, то у любого башкира кроме обиды это не вызывает никаких эмоций.
Подобными своими действиями, Рахимов продлевал своё правление и оттягивал свою отставку, которая им самим была предрешена, так как кроме башкир, которых он обделял своим вниманием, никто его не желал поддерживать. И где сейчас все те народы, для которых Рахимов старался? Для них он как был «чужим», так им и остался. А единственная сила, которая могла бы стать на защиту Рахимова, это башкирский национализм, который был разгромлен им же самим.
Продолжение следует.
Кук буре